А почему бы мне не поступить так?
Пронзительно-легкие руки касанием серого льда -
На губы, на лоб. О разлуке, о скуке шептать в никуда,
До хрипа. До дрожи холодной. Слова обращая в вой.
И падать под воду подводной лодкой -- вперед спиной.
И тихое небо темнеет, и звуком природа бедна.
Кораблик замрет без дела, килем коснувшись дна.
Застрянет меж водрослей сизых, запнется о вырытый клад
И кончатся его силы -- так важно ль, вперед, назад,
Когда ледяные ладони прижмутся к холодной щеке?
Морские звенят сбруей кони в подводном своем деннике,
И мгла застилает туманом рассудочный желчный пузырь,
И видятся дальние страны, в которых никто не жил.
Там можно смотреть через веки на небо в сосудов сети,
Ни об одном человеке там весточки не найти.
Там нет ни разлуки, ни скуки, ни запаха мертвых лип.
Там только холодные руки и эха неслышимый всхлип.
На губы, на лоб. О разлуке, о скуке шептать в никуда,
До хрипа. До дрожи холодной. Слова обращая в вой.
И падать под воду подводной лодкой -- вперед спиной.
И тихое небо темнеет, и звуком природа бедна.
Кораблик замрет без дела, килем коснувшись дна.
Застрянет меж водрослей сизых, запнется о вырытый клад
И кончатся его силы -- так важно ль, вперед, назад,
Когда ледяные ладони прижмутся к холодной щеке?
Морские звенят сбруей кони в подводном своем деннике,
И мгла застилает туманом рассудочный желчный пузырь,
И видятся дальние страны, в которых никто не жил.
Там можно смотреть через веки на небо в сосудов сети,
Ни об одном человеке там весточки не найти.
Там нет ни разлуки, ни скуки, ни запаха мертвых лип.
Там только холодные руки и эха неслышимый всхлип.